Сегодня замечательному игроку и тренеру исполнилось бы 73. 

  

 

 
Сегодня Владимиру Федотову исполнилось бы 73.

«СЭ» предлагает вспомнить «Разговор по пятницам» с замечательным игроком и тренером, сыном Григория Федотова и зятем Константина Бескова. Интервью под заголовком «Человек без сберкнижки» было опубликовано 20 февраля 2009-го, а 29 марта того же года Владимира Григорьевича не стало….

— Вы говорили: «Рука у меня тяжелая». Были случаи убедиться?

— Когда игроки себя плохо ведут, могу дать по мордульке. Нежно. Зато мозги сразу встают на место. В «Спартаке» Павлюченко иногда приводил в чувство таким образом, до этого в ЦСКА — Бушманова. Когда помогал в ЦСКА Тарханову, тот регулярно отлучался в сборную. Стоило мне остаться за главного, как молодежь начинала чудить — Бушманов, Мамчур, Радимов… Думали, Федотов добрый, все сойдет с рук. Но я быстро ребятам объяснил — не на того напали.

— С Романцевым общаетесь?

— Давно не разговаривали. Олега Иваныча сложно поймать между рыбалками. Пока я в «Спартаке» работал, он через Василькова передавал мне рыбу, мед, соленые огурцы.

— Понимаете Романцева, который удит рыбу целыми днями и говорит, что совсем не скучает по футболу?

— Каждому свое. Для меня такая жизнь неприемлема. К слову, в 2003 году, когда в «Спартаке» у Романцева был вторым тренером, он не производил впечатления человека, который настолько устал от футбола. Теперь не думаю, что он вернется.

— Вы когда-то вели дневники. Продолжаете и сейчас?

— Редко. Но если интересная мысль появляется — непременно записываю.

— Армен Джигарханян недавно сказал: «Старость — это невероятное беспокойство. Хотя дела идут хорошо, здоровье не тревожит, но я просыпаюсь и не могу заснуть». А как вы считаете, что такое старость?

— Возраста не чувствую. Для меня в этом смысле образец Николай Петрович Старостин. Как-то приехал в спартаковский офис, смотрю — из метро выходит Старостин. И быстрым шагом идет на службу. Я был потрясен! Дождался его: «Почему не на машине?» В ответ слышу: «Зачем она? Если буду в кабинете сидеть, в автомобиле, — когда же мне двигаться? Пока можешь ходить быстрым шагом — не ощущаешь себя стариком».

А еще Николай Петрович не пользовался лифтом. На лестнице приговаривал: «Одна ступенька прибавляет минуту жизни». Может, потому и дотянул почти до ста лет.